Красная готика - Страница 11

С этой радостной мыслью, Прошкин, больше для проформы, подошел к могильной плите. Надгробье действительно было скромным, практически аскетичным. Плита черного зеркального мрамора с надписью:

...

ДЕЕВ Д. А.

1893–1939 гг.

Кавалер ордена

И ниже — пятиконечная звезда с вписанной в центр окружностью. В окружности причудливо переплетались какие-то ленты, циркули и строительный мастерок в центре.

Плита показалась Прошкину странной, за неимением фотоаппарата он запечатлел ее в памяти, хотя времени анализировать не было — он стремительно побежал к домику кладбищенских сторожей. По счастью, домик был оборудован телефоном, Прошкин незамедлительно дал указания сторожам, позвонил куда следует, и облегчено вздохнул — теперь торопится на инструктаж не имело смысла. К Ульхту примут надлежащие меры — часа три — четыре до выяснения обстоятельств пройдет как минимум. Можно было не торопясь прогуляться до здания НКВД, и по пути обдумать надгробье, пользующееся такой всенародной популярностью.

Получалось, что Деев скончался в возрасте 46 лет. Конечно, за годы яркой армейской жизни у него были награды, в том числе ордена. Что орденов несколько Прошкин даже не сомневался. А вот кто додумался нарисовать на могилке красного кавалериста строительный мастерок, да еще и циркуль? Ведь Деев не имел ни к инженерным, ни к строительным войскам никого отношения. Ладно бы еще изобразили подкову или седло — если конь не помещался, или местные мастера были не в состоянии изобразить такой сложный рисунок на граните…

С другой стороны — у Советского Правительства много наград и все их даже не упомнишь, может быть и есть среди них орден, такой, как изображен на надгробье. Прошкин сделал для себя заметку — уточнить какие именно награды имел Дмитрий Алексеевич Деев и кто разрабатывал проект его могильной плиты.

К объявленному началу инструктажа Прошкин опоздал минут на сорок. Хотя инструктаж и не думали начинать. Борменталь увлеченно читал в углу книжку с загадочным названием «Практическая геомантия», а маявшийся от безделья Баев складывал из пронумерованных картонных папок с рабочими материалами группы симпатичный домик наподобие карточного. Может этот Саша нормальный парень — подумал Прошкин, умилившись от такого мирного зрелища, и пододвинул Баеву свой комплект папок — тому явно не хватало материала для завершения постройки.

Баев изобразил на лице вежливую улыбку и вполголоса спросил:

— Может, Вы, товарищ Прошкин — пока мы остались без взрослых — расскажите нам про ведьм? Я с детства обожаю такие жутковатые истории. Наслышан, что Вы — местный Торквемада.

Ну, вот как с таким дружить прикажите? Прошкин почувствовал, как у него краснеют уши и инстинктивно сжимаются кулаки.

Нет, Прошкин не был историком или романтиком, он не горел желанием примерно наказать Баева за уподобление своего родного ведомства — УГБ НКВД — инквизиции времен средневековья! Прошкин так разнервничался потому, что Баев намекал на события куда более актуальные, чем времена охоты на ведьм, можно даже сказать недавние.

Роковая ошибка товарища Прошкина.

Это началось еще в детстве. Прошкин, осиротевший в эпидемию холеры, был отдан на воспитание в монастырь. И вот, в один скверный год, 14 летним отроком, уже принявши послушание, Николенька скушал кусочек копченого сала, а приключилось это как раз в Великий Пост. Прознав о таком вопиющем прегрешении, отец эконом лично Николеньку посадил под замок в кладовой — предварительно выдрав на конюшне. А рука у отца эконома была ох, какая тяжелая!

Из тенет церковного мракобесия, где двое суток томился юный Прошкин, его вызволила доблестная революционная красная армия. С того достопамятного дня Прошкин стал красным бойцом и убежденным атеистом. Да не простым, а воинствующим! То есть всячески атеистическое знание пропагандировал — рисовал стенные газеты, выступал на разнообразных митингах и собраниях, и даже написал несколько статей, опубликованных в журнале «Безбожник». Начальство такие агитаторские таланты Прошкина отметило и направило его учиться — на центральных курсах атеистической пропаганды при Высшей Партийной школе…

Прошкин был от курсов в полном восторге! Ему нравились и предметы, и преподаватели и сокурсники — со многими из них он подружился и общается по сей день! Но больше всего Прошкину понравилась одна Книга из списка рекомендованной литературы — называлась она «Молот ведьм».

О! Это была не просто какая-нибудь брошюрка для чтения в слух сельским активистам! Нет! То была даже не просто познавательная с исторической точки зрения книжка, — она напоминала милую сердцу служаки Прошкина практическую инструкцию по организации опроса свидетелей и снятию показаний. Но самое главное — методики борьбы с представителями темных, подверженных суеверию масс, описанные в ней были просты, доступны и легко применимы на практике. Мнение Прошкина разделял и один из преподавателей курсов — человек молодой, но грамотный и энергичный, по имени Алексей и по фамилии Субботский. Леша Субботский был настоящим кладезем знаний на темы народных суеверий, всяческого колдовства и магии, и даже честно признался Прошкину, что добровольно попросился преподавать на курсах. Что бы собирать материал на эту тему при помощи товарищей, которые проводят атеистическую работу на местах — для будущей диссертации.

Тут надо отметить, что на курсах Прошкин учился аккурат в разгар коллективизации — так что разнообразных историй о деревенских ведьмах и колдунах товарищи, прибывшие из деревень и городишек, могли рассказать не один десяток. Но Субботский — как истинный ученый не ограничивался сбором такого устного новейшего фольклора — он шел глубже — собирая сами обряды и заклинания, ведовской инвентарь. Классифицируя находки с учетом «специализации» знахарей или колдуний, местностей, где они были собраны, предлагаемых народных способов защиты и противодействия. У него уже имелась обширная коллекция, безусловно, весьма ценная с точки зрения практики атеистической пропаганды.